Официальное открытие военно-морской базы КНР в Джибути широко освещалось мировыми СМИ. Это и не удивительно: многие наблюдатели, особенно на Западе, видят в шаге Пекина свидетельство китайской экспансии и подтверждение растущей военной мощи.

Несомненно, этот факт отражает стремление КНР утвердиться в статусе глобальной державы.

Ведь Китай как мировой лидер, страна, с которой будут считаться все сильнейшие государства — неотъемлемая часть доктрины "китайской мечты", основоположной доктрины нынешнего этапа китайских преобразований. Но за созданием первой зарубежной военно-морской базы стоит и целый ряд иных причин — возможно, менее масштабных, но не менее важных для внешней политики Пекина.

Почему выбор КНР пал на Джибути? Прежде всего, страна расположена в стратегическом отношении чрезвычайно удачно.

Прямо под боком — Баб-эль-Мандебский пролив, проход из Аденского залива в Красное море, к Суэцкому каналу, важнейший маршрут, связывающий Европу и Азию. И до Персидского залива рукой подать.

Нестабильное Джибути

Вокруг Джибути — сплошь неспокойные соседи, нестабильность которых отзывается проблемами и в Восточной Африке, и на Ближнем Востоке: Эритрея и Эфиопия, Сомали и Йемен.

Обеспечение безопасности в таком окружении — не только важнейшая цель, но и непростая задача. В военном смысле Джибути зависимо от внешней поддержки. Ее армия неплохо подготовлена и оснащена, но невелика.

Не случайно ключевой составляющей оборонной доктрины является поддержка великих держав. И для того, чтобы такой поддержкой заручиться, Джибути охотно предоставляет свою территорию для размещения иностранных военных объектов.

Военно-морская база Франции расположена в этой бывшей французской колонии со времени обретения независимости в 1977 году. Американцы обосновались в Джибути в 2001 году. А еще здесь постоянно базируются военные Италии, Испании, Германии, Японии.

Правильность подхода к обеспечению военной безопасности была доказана в 2008 году, во время приграничного конфликта с Эритреей. Конфликт с армией, многократно превосходящей по численности джибутийскую, был прекращен благодаря политическому вмешательству США и Франции на стороне Джибути. Разумеется,

оба главных военно-политических партнера Джибути не в восторге от перспективы соседства с китайской военной базой.

Тем более, самый раскрученный в западных СМИ мотив создания этой базы — желание КНР обрести возможность давления на Вашингтон в одном из самых важных для американской политики регионов.

Еще в 2015 году, когда Китай и Джибути только начали обсуждать условия соглашения о военной базе, США убеждали руководство этой африканской страны отказаться от планов сближения с Пекином. Тогда в страну с визитом прибыл госсекретарь Джон Керри, чтобы напомнить президенту Исмаилу Омару Гелле о верности стратегическому партнерству США и Джибути.

О стратегическом партнерстве стороны заявили в 2014 году, во время визита джибутийского президента в Вашингтон — что любопытно, происходило это на фоне разговоров о возможности создания в Джибути пункта снабжения ВМФ России.

Угрозу появления в Джибути россиян американцам удалось отвести. Однако на этот раз американские усилия пропали втуне.

Финансовый аргумент

Причина неуступчивости Джибути — в экономических связях, а точнее, в экономической зависимости от Пекина. Для очень небогатой страны, со слабой промышленностью и с неразвитым сельским хозяйством, этот фактор стал решающим.

Да, военные базы приносят, помимо безопасности, еще и деньги. Американцы платят около $70 млн в год, французы — чуть меньше (кстати, соглашение с КНР предусматривает арендные платежи в размере около $100 млн).

Но за американскими и французскими военными не пришли инвестиции. А вот Китай с инвестиций начал продвижение своих интересов в Джибути.

Эта африканская страна живет в основном за счет обслуживания международных морских перевозок — в порт заходят коммерческие суда, идущие из Азии в Европу, или в обратном направлении. На эти услуги и транзитную торговлю через порт приходится до трех четвертей ВВП страны.

Существенный рост доходов Джибути связан с китайскими проектами. Китайский капитал инвестировал около $600 млн в расширение порта Дорале (рядом с которым открыта китайская военная база), что позволило заметно увеличить объем транзитных грузов в портах Джибути. Китайцы вложили около $3,5 млрд в сооружение железной дороги, связавшей порт Джибути с Эфиопией (джибутийский участок обошелся в полмиллиарда).

Для соседа, не имеющего выхода к морю, проект стал спасительным решением транспортной проблемы, для Джибути — источником новых поступлений в бюджет от транзитных грузов. Китай сегодня — крупнейший торговый партнер (порядка 40% внешней торговли) и крупнейший инвестор в экономику Джибути.

Последним аргументом в пользу соглашения с Пекином для джибутийского руководства стала готовность китайцев нести обязательства по обеспечению безопасности своего партнера. Когда в декабре 2015 года в Йоханнесбурге китайский президент Си Цзиньпин и Гелле ставили последнюю точку в договоренности о базе, лидер КНР сказал, что его страна заинтересована в независимости и стабильности Джибути и готова прилагать все необходимые усилия для обеспечения этого интереса.

Этот шаг, очевидно, лишал США ключевого козыря для давления на Гелле — угрозы отказать в помощи, если безопасность страны окажется под угрозой. 

Китайская база в Джибути — это опорный пункт для поддержки операций своих вооруженных сил в интересах международного сообщества. Речь идет не только о действиях по защите судоходства от сомалийских пиратов, к чему китайские корабли присоединились в 2008 года.

Сегодня в Африке также — представители Китая в составе многих миротворческих миссий под эгидой ООН. Больше тысячи человек КНР отправил в Южный Судан, значительные контингенты — в Мали и Либерию. Одна из последних инициатив Пекина — направить миротворцев на границу Джибути и Эритреи, откуда недавно своих военных вывел Катар.

Собственный опорный пункт позволит КНР обеспечить более качественную поддержку своих миротворцев в Африке — и обеспечить еще большее политическое влияние на континенте.

Ведь сегодня поддержка Пекином миротворческих усилий — основа китайского партнерства с Африканским союзом (АС). Помимо собственного участия в операциях "голубых касок", Китай еще и стал крупным донором миротворческих усилий на континенте, выделив АС на эти нужды $100 млн. 

Новая база — это и полноценный выход китайских ВМС в Индийский океан. Проблема безопасности торговых перевозок, в первую очередь, морских — одна из наиболее давних задач безопасности Китая эпохи больших реформ. Сформулированная еще в начале 1990-х, она и сегодня остается одной из главных задач китайских ВМС.

Страны Персидского залива по-прежнему — крупные поставщики нефти в КНР. Суэцкий канал остается одной из важнейших транспортных артерий для китайских производителей.

Но постоянное военное присутствие на западе Индийского океана сегодня важно и еще по одной причине — как сигнал Индии, указывающий на ее уязвимость. В Пекине считают, что Индия слишком сблизилась с США, позволив втянуть себя в планы Вашингтона по стратегическому окружению Китая.

И Китай, в ответ, символически "окружает" Индию — общая напряженность в двусторонних отношениях, центральной точкой которой стало противостояние в районе Сиккима, должна склонить Дели к пересмотру неблагоприятной для Китая политики.

Военная защита для инвестиций

Появление китайских военных на африканском континенте — важная составляющая обеспечения экономических интересов КНР в Африке. Объем китайской торговли с Африкой превышает $150 млрд, китайские компании реализуют масштабные проекты по добыче ископаемых, строительству инфраструктурных и промышленных объектов во многих странах континента.

За последние полтора десятка лет КНР реализовала в Африке около двух тысяч инвестиционных проектов на сумму более $60 млрд.

Не всегда страны, куда приходят китайские инвестиции, способны эффективно защитить китайские интересы от нападения со стороны различных вооруженных формирований. В отличие от западных стран, Китай привлекает к реализации собственных проектов преимущественно китайских рабочих — значит, существенно возрастает число китайских граждан, находящихся в потенциально опасных зонах.

КНР доводилось обеспечивать эвакуацию своих граждан из зон конфликта в Ливии и Йемене, и эти операции хоть и завершились успешно, продемонстрировали всю сложность действий на столь значительном удалении от своих баз.

Сегодня в Африке работает порядка 200 тысяч граждан КНР. Появление военной базы в Африке будет означать, что Китай, в случае необходимости, сможет эффективнее использовать ресурсы своих вооруженных сил. Значит, китайские граждане и китайские интересы будут защищены лучше, чем теперь.

Даже относительно небольшой китайский контингент, расположенный в непосредственной близости от места событий, может стать сдерживающим фактором для различных вооруженных формирований: нападение на китайские объекты будет означать возможность столкновения с китайскими военными.

Наконец, приход китайских ВМС в Джибути дает положительный ответ на важный вопрос: китайцы готовы выступить гарантом безопасности — в том числе военной — для своих амбициозных планов экономической экспансии в зоне Нового шелкового пути.

Значит, инициативу "Один пояс, один путь" китайское руководство рассматривает как глобальную стратегию китайского лидерства — экономического, политического, военного. И значит, база в Джибути — первая ласточка, и в ближайшие годы мы увидим еще не одну китайскую военную базу за пределами КНР. 

Автор: Виктор Константинов,

доцент Института международных отношений

Киевского национального университета имени Тараса Шевченка