Почему решение ЕС о кредите Украине дает возможность РФ для шантажа

Утром 19 декабря ленты новостей взорвались заголовками о решении Европейского совета о предоставлении Украине 90 млрд евро на 2026–2027 годы. Оно подвело итог многомесячной эпопее и горячим дебатам внутри самого Союза, когда позиции разных сторон менялись калейдоскопически.

Хотя в новостях об этом решении часто звучало название "репарационный кредит", на самом деле оно стало именно заменой этому инструменту.

Ключевое отличие – резервы российского Центробанка на счетах европейских депозитариев никоим образом не задействованы для выделения этих средств.

О преимуществах и рисках решения ЕС – в статье члена правления Центра Днестровского Сергея Верланова и адвоката, директора Центра Днестровского Ивана Городиского Не репарационный и не кредит: где Украина выиграла, а где проиграла от решения ЕС. Далее – краткое изложение.

Кредит в 90 млрд евро, который Европейский Союз планирует привлекать на рынках капитала под гарантии бюджета ЕС, фактически закрывает основную часть макрофинансовых потребностей Украины после 2025 года.

Решение является достаточным для поддержания базового финансового равновесия государства в военный и послевоенный период.

Кроме того, финансовая стабильность и способность Украины, по крайней мере в монетарном измерении, вести долгую войну могут стать весомым аргументом в нашу пользу в ходе переговоров между Украиной и США и США и Россией.

В то же время ЕС на этом этапе не пришел к соглашению о запуске полноценного репарационного кредита, обеспеченного замороженными российскими активами, о чем шла речь в последние месяцы.

Резервы российского Центробанка в схеме предоставления этого займа не будут никак задействованы, и тактически это весомая победа Кремля: это означает сохранение шанса на возвращение этих средств в том или ином виде или их использование способом, который будет по крайней мере частично выгоден России.

Причины этого решения носят и системный характер. Прежде всего, большие юридические риски и неспособность ЕС дать гарантии от всех государств-членов говорят сами за себя.

И именно этот недостаток политического консенсуса является второй причиной неудачи.

Но решение о кредите для Украины – это скорее не отказ от идеи использования замороженных российских активов, а ее отложение до момента, когда политические и юридические условия станут более благоприятными.

Текущая конфигурация имеет важную, часто недооцениваемую черту: она сохраняет асимметрию позиций между сторонами. Украина и ее партнеры контролируют замороженные активы. Россия не имеет инструментов юридического или политического "закрытия вопроса".

В итоге Украина тактически получает 90 млрд евро финансирования, но стратегически не теряет репарационного рычага на будущее.

В то же время эта конфигурация не является самодостаточной и содержит ряд рисков: снижение политического внимания к теме, постепенное размывание репарационной логики, появление компромиссных моделей без четкой связи с компенсацией Украине и т. д.

А самый большой риск: Россия получила по итогам этой эпопеи новую "карту" для торгов.

Вполне можно представить, как через несколько лет тот же Дмитриев предложит ЕС, где во Франции у власти ультраправые, а в Германии "Альтернатива" победила на выборах в Бундестаг, "погасить" этот кредит напрямую в обмен на снятие санкций, при одном условии – не называть это репарациями.

Как ни парадоксально, но с прагматической точки зрения имеющаяся конфигурация – рациональна, поскольку обеспечивает краткосрочную стабильность Украины без потери долгосрочного инструмента компенсации. Эта конфигурация позволяет не подменять ответственность долгом и не снимать репарационную тему с международной повестки дня.

Подробнее – в материале Сергея Верланова и Ивана Городиского Не репарационный и не кредит: где Украина выиграла, а где проиграла от решения ЕС.