Нормандская встреча, состоявшаяся в Париже 26 января, после долгого перерыва, длилась неожиданно долго.

Советники лидеров четырех государств – Андрей Ермак, Дмитрий Козак, Эммануэль Бон и Йенс Плетнер – провели за закрытыми дверями больше восьми часов. Впрочем, несмотря на длительность, никаких результатов переговоры не принесли. И, будем откровенны, это не стало неожиданностью.

Стороны вроде бы поддержали идею вернуться к так называемому режиму прекращения огня, но их заявление по этому поводу не содержало никакой конкретики, деталей и обязательств российской стороны, что свидетельствует, что оно сугубо декларативно.

Это и неудивительно, ведь Россия все сильнее настаивает: Украина должна вступить в прямые переговоры с так называемыми "республиками".

И для продвижения к этой цели отказывается даже от тех обещаний влияния на боевиков, которые давала все предыдущие годы.

По сути, единственной договоренностью по итогам встречи в Париже стало обещание четверки советников еще раз встретиться через две недели.

Но для чего именно? Что, по мнению участников, должно произойти за эти две недели? Давайте разберемся, что происходило за кулисами парижских переговоров и стали ли их результаты положительными для Украины.

И главное: что делать, чтобы избежать реальной "зрады", в том числе со стороны наших партнеров.

"Нормандия" по новым правилам

Нынешняя встреча советников и готовилась, и прошла в крайне сложной международной обстановке, которая, впрочем, не пересекла красные линии. Россия и США после безрезультатных встреч в Женеве все же продолжают вести переговоры, но вместе с тем готовятся к разным сценариям украино-российского обострения.

Ставки в этих переговорах – сверхвысокие. На кону – вопросы расширения НАТО, ключевые вопросы коллективной безопасности и стремление России перераспределить сферы влияния в Европе.

На этом фоне "Нормандия" и "Минск" отходят на второй план, а нормандский трек вынужден отражать и логику, и динамику женевских переговоров России и США или условного коллективного Запада. Не будет оснований для договоренности Москвы с Западом на высшем уровне – не будет прогресса и в "Нормандии". И наоборот, если США и западноевропейские государства найдут точки соприкосновения с Россией – это может повлечь за собой также предложения для Украины, чтобы она согласилась на некоторые политические уступки России по Донбассу в Нормандском формате.

Ради всеобщей всеобъемлющей международной разрядки, так сказать. И совсем не факт, что эти предложения будут содержать только позитив для Украины.

Поэтому нынешняя активизация "Нормандии" качественно отличается от динамики и логики этого формата в предыдущие годы. Но украинская сторона, которая всеми силами пытается догнать российско-американские переговоры о безопасности, эти особенности, судя по всему, не учла.

Причем Киев демонстрирует, что не говорит категорического "нет" по поводу уступок.

Об этом свидетельствуют казусы, имевшие место во время подготовки парижской встречи.

Чтобы встреча в принципе состоялась, Россия потребовала от Украины отозвать из парламента законопроект о переходном периоде для временно оккупированных территорий. Что украинский Кабмин и сделал, причем незамедлительно. Попытки Банковой отрицать это не были ни искренними, ни убедительными.

Причина этого требования РФ очень проста: в законопроекте четко зафиксировано, что должна происходить деоккупация неподконтрольных территорий и автоматическое расформирование любых оккупационных органов власти. Это дополнительно отрицает возможность "прямого диалога" или вообще сосуществования украинских и самопровозглашенных органов власти.

А для Москвы это критически важно.

Это стало поражением Украины еще до начала встречи – ведь Киев не просто выполнил требование РФ, но и засвидетельствовал, что готов изменять законодательный процесс под российским влиянием, несмотря на то, что получить какую-либо уступку от России в ответ не было никакого шанса.

В преддверии встречи ситуацию еще больше подогрел спланированный слив информации на брифинге для западных журналистов в Елисейском дворце – о том, что на встрече вроде бы будут договариваться о порядке и дате начала прямых переговоров Украины с боевиками.

А уже после восьмичасовой встречи Дмитрий Козак подтвердил, что это было ключевым спорным вопросом, и поставил, по сути, ультиматум: без согласия Киева на прямые переговоры с так называемыми "Л/ДНР" продвижения не будет.

В Париже украинская команда такого согласия не дала. Более того, Андрей Ермак после встречи публично объявил, что Украина отказывается даже обсуждать такую ​​возможность.

Следовательно, "зрады" на встрече советников не произошло. Но то, что ей предшествовало, всерьез беспокоит.

Можно лишь предполагать, что побудило французскую команду сделать анонс этого требования (и, по сути, косвенно поддержать его), и присоединилась ли Франция к давлению на Киев по этому поводу во время переговоров.

Впрочем, очевидно, что в "Нормандии" происходят достаточно опасные для Украины изменения.

После смены власти в Германии и ухода переговорной команды Меркель, доминировавшей в "четверке" все предыдущие годы, Франция пытается взять на себя инициативу и выдвигает публичные предложения, не согласованные с Украиной.

И это еще больше беспокоит, учитывая, что нормандский канал оживился лишь на фоне более масштабных переговоров России с западными государствами.

Без результатов: это плюс или минус для Украины?

Следовательно, никаких договоренностей стороны не достигли.

Ключевая взаимная претензия неизменна: это разное прочтение Минских договоренностей, в частности относительно прямого диалога. Сейчас это абсолютное и безапелляционное требование России – даже в большей степени, чем было до сих пор.

Россия требует этого хотя бы в какой-то форме. Например, чтобы Украина приняла к рассмотрению проект закона о так называемом "особом статусе", который в Минской ТКГ продвигают представители "Л/ДНР". Договориться об этом тоже не удалось, но стороны решили "договариваться дальше".

Причем на фоне российского шантажа Запада эта "нулевая" договоренность выгодна Кремлю.

Можно быть уверенными: сам факт парижской встречи советников, свою формальную (без всяких обязательств) поддержку "режима тишины" и договоренность о новой встрече в Берлине Россия будет "продавать" Западу как деэскалацию, переход к конструктиву с ее стороны.

Согласитесь, разумная ставка: провести пустую "встречу советников", да еще и получить уступку от Украины для ее организации - это стратегически выгоднее для России, чем идти на уступки в своих требованиях США и НАТО и тем более отводить войска от западных границ. По сути, Москва не сделала ничего, но получила право утверждать о своих "благих намерениях" на переговорах с Вашингтоном.

Но в то же время, если мотивация России ясна и она в любом случае в выигрыше, то сверхвысокий интерес Украины в проведении нормандской встречи в таких условиях понятен не до конца.

Есть ли шансы на реальную договоренность с Россией без ее ультиматумов о прямом диалоге с боевиками? Нет. В наших ли интересах, чтобы Россия вместо реальной деэскалации на границах "продавала" Западу воздух, то есть свое участие в нормандских дискуссиях? Опять же нет.

Можно ли нынешнюю конъюнктуру в самой "нормандской четверке", в частности, позицию Германии и Франции, считать однозначно благоприятной для Киева? К сожалению, тоже нет.

Как уже говорилось выше, формула "3+1", по которой Франция и Германия были на стороне Украины, дала трещину.

Новое правительство в Берлине еще в принципе не выработало четкой позиции на переговорах, но стремится сохранить партнерские отношения с Россией. В то время как у самого Киева – и из-за "Северного потока-2", и из-за вопросов поставки оружия – отношения с Берлином порой доходят до грани скандала.

Франция же на фоне приближения президентских выборов и традиционных попыток Макрона сблизиться с Россией тоже не выглядит обнадеживающе для Украины как потенциальный лидер нормандского посредничества.

Все это, вместе с многосторонним давлением России на западные государства, существенно уменьшает их устойчивость в вопросе поддержки Киева, а устойчивость Украины сопротивляться таким ультиматумам не безгранична.

Учитывая эти обстоятельства, нынешний результат "Нормандии", когда отсутствуют какие-либо прорывные результаты, а вместо этого прозвучало четкое и публичное заявление о непринятии основного требования РФ, можно считать максимально безопасным результатом встречи для нашей страны.

Правда, играть так долго не выйдет.

Что дальше?

Следующие две недели российская сторона видит как время, отведенное Украине на обдумывание ключевого требования России – то есть согласия на переход к прямому диалогу в той или иной форме.

Украинской стороне, которая в очередной раз отказалась от этой идеи сейчас, предстоит не просто ждать следующей встречи, а активно к ней готовиться.

Надо осознавать, что еще один отказ через две недели может обернуться непропорциональными последствиями. Не использует ли Россия это как очередной повод обвинить Украину в подрыве самой идеи договариваться? И не появятся ли голоса пары-тройки других влиятельных государств, которые будут подталкивать Киев к выполнению российских требований в той или иной форме?

Оба эти последствия сегодня вполне возможны, причем одновременно.

Поэтому Киев должен действовать на упреждение.

Украинской стороне следует, во-первых, максимально активно эти две недели доносить до наших партнеров категорическое "нет" любым прямым контактам с "республиками", объясняя, что необходимый уровень диалога обеспечивает Минская ТКГ, где так называемые "представители ОРДЛО" имеют статус приглашенных российской делегацией и лишены субъектности, которую так активно пытается "пропихнуть" Россия.

Выходить за эти рамки – категорически неприемлемо не только для официального Киева, но прежде всего для украинского общества, что подтверждается многочисленными опросами. А это – самый эффективный аргумент в доказывании этого западным партнерам.

Во-вторых, возможно, стоит пересмотреть приоритеты нашей дипломатической активности. Так, если мы хотим присутствовать за столом переговоров между крупными игроками, то запрыгнуть туда через активизацию "Нормандии" – явно не самое лучшее решение.

Именно сейчас, учитывая всю специфичность нынешних масштабных переговоров по безопасности между Россией и Западом, возобновление "Нормандии" несет в себе не только плюсы, но и целый ряд проблем, прежде всего для Украины.

Как бы парадоксально это ни звучало для украинской власти, которая в последние годы прилагала столько усилий для оживления именно нормандского трека.

Автор: Мария Золкина,

аналитик фонда "Демократические инициативы имени Илька Кучерива",

для "Европейской правды"