"Как президент, я чувствую в глубине души, что эта реформа не усилит чувство безопасности. Я принял решение... к законам о Верховном суде и Государственном совете судопроизводства я применю вето", – эти слова президента Польши Анджея Дуды на утренней пресс-конференции 24 июля уже вошли в современную польскую историю.

Несмотря на пессимизм оппозиции и скептицизм сторонников власти, президент Польши решил не поддерживать решения Сейма и Сената и не подписывать законы, которые должны были ввести в стране судебную реформу авторства правящей партии "Право и справедливость" (ПиС).

Правда, Дуда отказался подписать два из трех законов, третий – "Об общих судах" – президент пока обошел вниманием.

Решению президента предшествовали протесты по всей стране, длившиеся больше недели.

Десятки тысяч поляков выступили против судебной реформы, которая, по мнению оппонентов ПиС, должна была существенно поколебать равновесие между тремя ветвями власти. Это фактически второй случай столь массовых протестов – до этого подобную общественную мобилизацию вызвал только "черный протест" осенью прошлого года против ужесточения законодательства об абортах.

И второй случай удачных протестов – демонстранты могут праздновать победу на две трети, тогда как предыдущие выступления в защиту Конституционного суда или публичных СМИ не привели к изменению линии партии власти.

От диктатуры к диктатуре

Проблемы польского судопроизводства не являются выдумкой партии Ярослава Качиньского – Польша находится лишь немного выше среднего показателя ЕС по продолжительности рассмотрения судебных дел, а по уровню доверия к судьям – вообще ниже среднего. Среди польских судей низкий показатель ротации, влияние на высшие органы судопроизводства имеют не граждане, а профессиональные объединения.

Есть даже такая польская поговорка: в суд идут не за справедливостью, а за приговором.

Итак, потребность в изменениях была и есть. И ПиС, идя на выборы в 2015 году, в общих чертах обещал, что судами займется. Вот только предложенные правящей партией изменения шокировали даже некоторых ее сторонников и хорошо иллюстрируют поговорку о младенце, которого выплеснули вместе с водой.

В частности, закон об общих судах дает министру юстиции большие права менять председателей судов, прокурорам – влияние на выбор судей для рассмотрения дела, закон о Государственном совете судопроизводства – максимализует влияние парламентского большинства на выбор членов Совета, и наконец, закон о Верховном суде – предполагает устранение всех судей, которые сейчас есть в составе органа, назначение же новых будет происходить по представлению парламентского большинства (до поправок президента – министра юстиции), а решающее влияние на то, кто будет председателем суда, будет иметь президент, а не другие судьи.

Как охарактеризовал ситуацию известный левый политик Марек Боровский, "все эти изменения – это как если кто-то хочет убить муху, сидящую на стекле, но использует для этого молоток".

ПиС приложила немало усилий, чтобы через интернет и преданные партии СМИ показать, что на самом деле предлагаемые реформы не являются чем-то чрезвычайным и соответствуют европейской практике. Польские судейские объединения довольно быстро верифицировали аргументацию власти и показали, что она не соответствует действительности. Это еще больше ослабило доверие к власти.

Но даже больше, чем содержание законов, часть польского общества возмутил порядок их принятия: решения, имеющие фундаментальное значение для польской демократии, принимались ночью, без должного обсуждения, без принятия поправок от оппозиции.

Депутаты ПиС так спешили, что передали Сенату проголосованный закон, где в одном месте упоминалось о трех кандидатах на должность председателя Верховного суда, а в другом – о пяти. И хотя ошибку заметили еще во время сенатской дискуссии, парламентарии отказались возвращать документ на доработку в Сейм. В воскресенье всплыла еще одна "изюминка" –

Сенат в спешке принял вообще не тот текст закона, за который проголосовал Сейм!

Такие "подарки" от законодательного органа, отнюдь не напоминающие европейскую демократию, заставили поляков выйти на улицы.

В четверг, 20 июля, после того как Сейм одобрил новую редакцию закона о Верховном суде, во всей Польше, по оценкам организаторов, протестовали более 120 тысяч человек, а митинг в самой столице собрал 60 тысяч. Учитывая, что сейчас сезон отпусков, а протестующие часто организовывались за несколько часов до начала демонстрации, это впечатляющий результат.

Западные СМИ поспешили окрестить события 20-22 июля самыми черными днями польской демократии, сползанием Польши в авторитаризм. Интересно, что оппозиционные сенаторы 21 июля специально затянули заседание до следующего дня – 22 июля, годовщины провозглашения в 1944 году манифеста Польского комитета национального освобождения, который фактически положил начало коммунистической диктатуре в Польше.

Так для оппозиционных СМИ вышла хорошая аналогия – с разницей в 73 года у поляков снова забрали свободу.

Все против ПиС, а дальше – неизвестно

У польских протестов есть своя специфика, которую следует учитывать, чтобы не проводить поверхностных параллелей с украинским Майданом. Ситуация если и напоминает украинскую, то только эмоциональным градусом противостояния и определенной эстетикой протестов.

Во-первых, это не случай "народ против власти" – в стране над Вислой есть немало людей, искренне поддерживающих политику правящей партии, считающих, что ПиС возвращает полякам чувство достоинства и социальной справедливости, которых раньше их лишили либералы.

Несмотря на все претензии к последним реформам – публичных СМИ, Конституционного суда, пенсионной системы, – партию Качиньского до сих пор поддерживают 38% поляков, тогда как ближайший конкурент – "Гражданская платформа" – довольствуется 19% симпатий.

Во-вторых, нет никакой единой польской оппозиции. На протяжении последней недели протесты организовывали три группы: парламентская оппозиция, то есть партии "Гражданская платформа" и "Новочесна", и вместе с ними Комитет защиты демократии; внепарламентская оппозиция – польские левые из Союза левой демократии или партии "Вместе"; и наконец – беспартийные активисты, которые последовательно избегают любой партийной символики.

Последние протесты собрали гораздо больше молодежи, чем демонстрации весной и летом прошлого года. И эта молодежь хочет новой повестки – не просто критики ПиС, а альтернативной программы. А политики пока не могут ее предоставить.

Сами же молодые лидеры пока не декларируют желание институционализировать свои инициативы. Не доверяя политикам, они все равно предпочитают оставлять им "грязную работу".

И наконец – польским протестам не хватает конечной цели. И это ставит под сомнение их перспективу.

Среди лозунгов "Свободные суды", "Будем уважать Конституцию", "Долой с Качиньским" наиболее популярным был все-таки призыв к Анджею Дуде "Три раза вето". И вот Дуда вето применил, но к двум законам.

Возникает вопрос: стоит ли так же горячо протестовать ради вето для третьего? Надо ли каждый день ходить к Верховному суду, чтобы его работники знали, что полякам не безразлично, что будет с этим институтом? Наконец, может, стоит просто забыть все увиденное и услышанное в последние дни?

Польские публичные и провластные СМИ развернули реальную кампанию травли протестующих. Хотя главный информационный канал TVP Info уже не раз пробивал дно абсурдной подачей материала на уровне "Останкино", теперь правительственная пропаганда – потому что СМИ это уже нельзя назвать – вышла на другой уровень.

В подстрекательстве поляков к протестам были обвинены: украинские мигранты, российские спецслужбы, бывшие члены польской компартии, нынешние представители органов ЕС, миллионер Джордж Сорос и канцлер Ангела Меркель, а также таинственный прием соцсетей – "астротурфинг".

Ярослав Качиньский назвал оппозицию в Сейме "предательскими мордами", а сенатор ПиС Вальдемар Боньковский заявил, что теперь на улицы вышли "полезные идиоты", "большевистские привидения" и "кагебешные вдовы". Его однопартиец и министр внутренних дел Мариуш Блащак был скромнее – по его словам, десятки тысяч людей в центре Варшавы просто вышли на прогулку.

Вторая сторона тоже усилила градус противостояния – в субботу вечером несколько сотен человек провели митинг под домом Ярослава Качиньского. И хотя не все противники судебной реформы поддержали такой шаг, повод для черного пиара появился большой. В целом риторика обеих сторон оставляет полякам все меньше поля для компромисса.

Даже публицисты, связанные с правящей партией, призывают стороны конфликта сделать полшага назад, иначе страна окажется на грани перманентного общественно-политического кризиса.

Who is Mr Duda?

Не менее интригующим, чем вопрос, что будет дальше с протестами, является вопрос: что дальше с президентом Анджеем Дудой?

Последний в Польше считается персонажем, от которого мало что зависит – до недавнего времени формальный глава государства без промедления подписывал все, что приходило ему из парламента. На этой почве появилось немало анекдотов типа: жена Дуды больше не заказывает домой каталоги ИКЕА, ведь муж ставит подпись на каждой странице.

Теперь Дуда без преувеличения показал характер. Президент, который считался ручным обитателем дворца с партийным билетом ПиС, пошел против линии партии, и что хуже для него – против линии реального главы страны Качиньского, в ходе дискуссий в Сейме даже не допускавшего возможность пересмотра законов о судах.

А Ярослав Качиньский предателей не прощает.

Решение Дуды наложить вето на два закона уже прокомментировал в Facebook вице-министр юстиции Патрик Яки, один из самых преданных последователей главы ПиС: "Сколько себя помню, всегда так было: как только в Польше декоммунизация различных сфер государственной жизни уже была близка к цели, кто-то сливался".

И хотя у Дуды нет никакой армии поклонников в партии, Качиньский не преминет использовать все имеющиеся ресурсы, чтобы дисциплинировать своего (бывшего?) протеже. А это значит, что к линии напряжения ПиС против либералов и левых у поляков добавится еще одна: ПиС Качиньского против ПиС Дуды.

Что дальше? Сценарий правящей партии – это победа и на местных выборах в 2018-м, и на парламентских в 2019-м. При этом победа Качиньского только усилит недемократические тенденции в польском лагере власти.

Победа Дуды могла бы дать шанс на развитие умеренным правым в Польше, которые во время прошлой кампании были вынуждены объединиться с Качиньским. Это бы обогатило и стабилизировало польскую политическую сцену.

Но обсуждать такой сценарий сейчас – скорее проявление любви к научной фантастике.

Автор: Елена Бабакова,

журналист (Варшава),

для "Европейской правды"