Разгромленные и разграбленные магазины и отделения банков в центре французской столицы. 249 пожаров на улицах Парижа; полностью сгорело 112 автомобилей. Повреждена и осквернена Триумфальная арка – известный символ французского величия.

Беспорядки не ограничились столицей. Всего по стране ранения получили 263 человека, в том числе 81 полицейский. 630 задержанных ждут возможного ареста и вероятного уголовного преследования, из них в столице – 380 человек.

Финансисты, страховщики и бизнесмены еще подсчитывают убытки, но уже известно, что они будут исчисляться миллиардами евро.

Это все – последствия всего лишь одного дня беспрецедентных беспорядков во Франции.

Но еще серьезнее могут оказаться политические последствия.

Движущей силой демонстраций являются так называемые "желтые жилеты" – стихийное и на данный момент беспартийное движение, возникшее из-за... небольшого повышения акциза на топливо. Во Франции этого может быть достаточно для общегосударственных демонстраций с блокированием автострад и нефтебаз.

Требования митингующих очень быстро сменились на политические – в том числе об отставке Эммануэля Макрона и проведении перевыборов, а протесты из "условно мирных" превратились в откровенно насильственные.

Демонстранты имеют одновременную поддержку партий-антагонистов, крайне левых и крайне правых, которых помимо этого объединяет разве что одна деталь: и те, и другие – друзья Владимира Путина. И хотя Россия вряд ли стоит у истоков этого протеста, сейчас она по крайней мере выжимает из него все возможные преимущества.

Революция за 14 центов

Что же привело к событиям этих выходных? Причиной массовых погромов, разрушивших размеренный темп жизни французов и завладевших вниманием ведущих мировых СМИ, стало повышение акцизов, составляющих часть цены на бензин и дизель.

Этот налог прибавил 7,6 евроцента к цене дизельного топлива и 3,9 – к бензину. В следующем году запланировано еще одно повышение – на 6,5 и 2,9 евроцента соответственно. Таким образом, в итоге дизель должен подорожать на 14 центов, или 10% от цены. Бензин – вдвое меньше, на 7 центов, или на 5%.

Это подорожание для кого-то, пожалуй, станет неприятным событием, но точно не жизненно важным. Так почему же оно повлекло за собой самые разрушительные протесты за последние полвека? Во Франции уже задаются вопросом о том, не было ли у протестов своего "кукловода", но пока доказательств в пользу этой версии нет.

Похоже, что Эммануэль Макрон столкнулся с резким разочарованием избирателей после завышенных ожиданий.

Рейтинг президента падает уже не первый месяц.

Опросы показывают, что французское общество требует реформ, но не готово жертвовать своим комфортом ради перемен в стране (привычная картина, не правда ли?). Подробнее об этом – чуть позже, а пока вернемся к ценам на топливо и разгромленному центру Парижа.

Дело в том, что бензин и дизель уже подорожали значительно больше, чем указано выше, потому что на введение нового налога наложился рост цены на нефть на мировом рынке. Но кого интересуют такие детали? Подорожало – значит, правительство виновато!

Французское общество известно своим тяготением к левым идеям и методам, в том числе к акциям гражданского неповиновения. Призывы в соцсетях начать массовые протесты и блокирование трасс с требованием снизить цены очень быстро нашли поддержку. Более того, это движение, по крайней мере до прошлых выходных, пользовалось большой поддержкой в обществе, что подпитывало радикализм тех, кто вышел на улицы.

И очень скоро в дискуссиях стало звучать слово "восстание".

Как разгорался трэш

Символом протеста против подорожания топлива стали желтые светоотражающие жилеты. Протесты "желтых жилетов" активизируются по выходным, главным днем ​​митингов стала суббота. Нынешние выходные стали третьими подряд.

Интересно, что каждую следующую субботу митингующих становилось меньше. По оценкам полиции, в первую субботу на демонстрации по всей Франции вышли 282 тысяч человек, во вторую – 166 тысяч, в эти выходные собралось "всего" 136 тысяч.

Но не стоит думать, что это свидетельствует об утрате поддержки митингующими. Напротив, проведенный несколько дней назад опрос показал, что две трети жителей Франции положительно относятся к действиям "желтых жилетов", пусть даже многие наверняка ощутили неудобства из-за перекрытых дорог.

Общественную поддержку не сломало даже то, что протесты с самого начала были не очень мирными.

После их первой волны, начавшейся 17 ноября и затянувшейся даже на рабочие дни недели, полиция отчиталась о более полутысячи пострадавших; два человека тогда погибли в ДТП, напрямую связанных с протестами.

На следующей неделе уровень насилия на улицах пошел вверх – 24 ноября произошло столкновение между демонстрантами и полицией на Елисейских полях; не обошлось без разбитых витрин.

В эти выходные полицейские решили защитить Елисейские поля от погромов и установили пункты контроля тех, кто шел на митинг – людей просили показать содержимое сумок. Именно такой пункт проверки, расположенный вблизи Триумфальной арки, стал эпицентром беспорядков.

Сначала митингующие разрушили металлическое ограждение. Дальше в ход пошла брусчатка.

5 тысяч полицейских, собранных в центре Парижа для охраны общественного порядка, остались в меньшинстве. Слезоточивый газ, шумовые и световые гранаты не помогали. Полицейские порой попадали "в окружение" митингующих (что было реально опасно), и камни, летевшие в ряды правоохранителей, могли серьезно травмировать.

В конце концов полиция решила, что нет других вариантов, кроме отступления.

Триумфальная арка осталась у "желтых жилетов" в качестве трофея.

Полиции на площади уже не было, а желание крушить у протестующих не иссякло. Тогда произошло то, чего в новейшей истории Франции, кажется, еще не было. Митингующие взялись за Триумфальную арку, которую во Франции считают одним из национальных символов.

Уже под вечер все СМИ облетели фото и видео, сделанные в музее. Пострадал и экстерьер арки. При этом не похоже, чтобы кто-то останавливал коллег-митингующих, которые разрисовывали стены или разбивали скульптуры – по крайней мере, видеодоказательств этого видеть не приходилось.

Ничего удивительного, что после этого "мирный протест с булыжниками" не остановился. Митингующие шли по улицам города, вынуждая полицию отступать все дальше. За ними оставались разграбленные магазины, сожженные автомобили и разбитые банкоматы.

Демонстранты или мародеры?

Издание Les Echos напоминает: по французским меркам демонстрации "желтых жилетов" не являются слишком массовыми. Во Франции очень сильны левые настроения в обществе, а потому в этой стране есть давние традиции митингов, забастовок и других форм протеста. Субботний показатель в 136 тысяч на всю страну (пусть даже большая часть из них вышла на улицы в столице) – это совсем не выдающееся количество. К примеру, в 2010-м на демонстрации против пенсионной реформы Саркози вышел миллион граждан.

Блокирование дорог – тоже не редкость. В 2013-м, когда президент Олланд ввел новый налог для грузовых перевозчиков, те фактически заставили всю страну остановиться.

Но все без исключения французские медиа и эксперты называют нынешние события уникальными и сравнивают их с 1968 годом, когда левацкие студенческие демонстрации переросли в общегосударственные протесты и привели к падению правительства Шарля де Голля. Тогда, к слову, после некоторых митингов тоже оставались сотни пострадавших и десятки сожженных автомобилей.

Это звучит дико – но во Франции свои политические традиции.

Разбитые витрины и сожженные автомобили, к сожалению, не являются чем-то уникальным для этой страны.

Но на этот раз уровень насилия и сознательного уничтожения собственности перешел границы даже по меркам Франции.

Парижское издание Le Parisien объясняет, что среди демонстрантов было несколько групп со своими функциями – хотя у протестов "желтых жилетов" и нет координатора, митингующие сами разделились на группы, не мешавшие друг другу.

В столкновениях с полицией на переднем фронте шла довольно немногочисленная группа радикалов, которые пришли на митинг уже готовыми к "войне". На видео все они – с закрытыми лицами; многие взяли с собой противогазы – в расчете на то, что митинг не будет мирным.

Вторая линия атаки – активная часть "желтых жилетов". Эти люди помогали радикалам, но сами обычно не участвовали в нападении на полицию, ограничиваясь оскорблениями в адрес правоохранителей.

А вот следующая волна вообще не участвовала в столкновениях. В третьей линии, в 100-200 метрах от активной части "желтых жилетов", шли мародеры, которые били витрины, грабили магазины и банковские отделения, жгли автомобили.

Как правило, они атаковали элитные авто. Было очень похоже, что это – некая попытка наказать богатых. Хотя классовая ненависть не мешала мародерам обчистить машины, прежде чем поджечь.

Были среди митингующих и те, у кого была цель лишь разрушать, без какой-либо выгоды. Как иначе объяснить действия тех, кто пришел на митинг с пилой-"болгаркой" и взялся методично срезать столбы освещения?

Хотя вместе с осквернением Триумфальной арки эти действия складываются в единый целостный пазл...

К слову, мы упомянули о трех "волнах" митингующих, от радикалов до мародеров; но местные журналисты выделяют еще и четвертую, самую массовую. Это – пассивная часть "желтых жилетов", а также парижане и туристы, которые снимали на смартфоны, как другие участники грабят магазины, жгут машины и крушат город – не помогая, но и не мешая этим действиям.

Сложные времена для Макрона

В субботу, когда в Париже разворачивались самые бурные события в рамках протеста, президент Франции был на другом континенте – в Аргентине, на саммите G20. В Париж он вернулся в воскресенье. Французские телеканалы показали, как Макрон посещает Триумфальную арку, как проходит экстренное заседание правительства, но ни одного заявления от него так и не прозвучало.

Издание Le Figaro отмечает, что за три дня в Аргентине президент дал несколько коротких пресс-конференций, но ни разу не упомянул словосочетание "желтые жилеты", даже когда его просили прокомментировать горячие события дома. "Делать заявление стоит тогда, когда тебе есть что сказать", – объясняет это молчание источник в Елисейском дворце, который цитируют французские СМИ.

Эммануэль Макрон, который всего полтора года назад сенсационно победил на выборах во Франции, действительно не понимает, что ему делать.

Le Parisien цитирует другого собеседника из окружения президента, который признает, что главной проблемой стала симпатия к "желтым жилетам" среди избирателей. "Это движение получило серьезную поддержку среди населения, и мы понимаем, что эта поддержка основывается на социальных ожиданиях", – говорит тот.

Но отдельная проблема состоит в том, что экономические требования митингующих... не определены.

В конце концов, люди лишь формально вышли на улицы из-за копеечного акциза; его отмена не решит ничего.

"Желтые жилеты" не связаны ни с одной политической силой или профсоюзом. У них нет лидеров. У движения есть несколько "спикеров", названных ранее, но им не хватает признания даже среди других активистов.

Точнее, формальные требования есть – ранее митингующие передали правительству перечень из 42 пунктов. Финансовое издание Les Echos проанализировало этот список.

В нем – и значительное снижение пенсионного возраста, и рост минимальных пенсий и зарплат, и повышение расходов на все государственные институты (от полиции до образования). Среди этих требований, например, есть установление лимита в 25 учеников на класс.

"Это – не письмо Санте", – шутят журналисты. Речь идет об уменьшении бюджетных сборов и одновременно о росте бюджетных расходов. По сути, "жилеты" требуют отмены ключевых (и болезненных) экономических реформ, которые были проведены как при Макроне, так и до него и позволили сохранить французскую экономику на плаву.

Выполнить это невозможно чисто экономически. Сказать "нет" – недопустимо политически. Что делать в этой ситуации и как остановить протесты – у Макрона не знают.

Звучала идея объявить во Франции чрезвычайное положение, ограничивающее право граждан на митинги, но пока от нее отказались, ведь запрет не решает проблему, а лишь загоняет ее в тень. "Не думаю, что мы достигли той точки (когда этот шаг неизбежен). Думаю, еще есть пути решить проблему без введения чрезвычайного положения", – пояснила министр юстиции Николь Беллубе.

Но есть и те, кто выиграл в результате кризиса. Это – Россия и ее французские друзья.

Парадоксально, но две силы, которые поддержали протесты, являются антагонистами. Сторонниками "желтых жилетов" оказались крайне правые из "Национального объединения" Марин Ле Пен и крайне левые из "Непокоренной Франции" Жана-Люка Меланшона.

Сейчас они – среди основных движущих сил идеи о досрочных выборах как пути выхода из политического кризиса. Беспорядки во Франции содействуют им наибольше.

Обе партии известны также своими нескрываемыми симпатиями к России. А для России этот кризис – вообще счастье. Не зря Russia Today ведет самую полную прямую трансляцию протестов.

Это, конечно, не означает, что за протестами наверняка стоят русские. Но выгоду из текущих событий они получают уже сейчас.

Автор: Сергей Сидоренко,

редактор "Европейской правды"