В течение последних трех лет польско-украинские отношения переживают эскалацию из-за исторических вопросов.

В Польше эмоции вызывает культ деятелей ОУН и УПА в Украине, отсутствие согласия на эксгумацию польских захоронений, запрет Верховной радой публичного отрицания правомерности борьбы УПА, а также возможное признание межвоенной Польши "оккупантом" Волыни и Галичины.

С другой стороны, в Украине мало кто понял, почему Сейм признал убийства поляков на Волыни и Галичине геноцидом, почему из уст видных политиков звучали заявления, что "с Бандерой в Европу вы не войдете".

А также почему теперь в Польше принимают закон, который – в радикальной интерпретации – может стать кляпом для всех тех, кто не согласен с доминирующими в Польше интерпретациями прошлого. Ведь он содержит неясные нормы об уголовной ответственности за оспаривание "вопреки фактам" определенных преступлений, совершенных в прошлом.

Кажется, что представители польских и украинских элит – как политических, так и интеллектуальных – все больше накручивают друг друга и все меньше способны выслушивать рациональные аргументы.

Отношения двух стран напоминают самолет, который вошел в штопор.

Недостаточно не только способности услышать опасения другой стороны, готовности действительно критически посмотреть на историю польской и украинской национальных общин, но и элементарного доверия к партнеру – все это побуждает принимать решения, которые болезненно воспринимаются другой стороной.

Это представляет собой определенный парадокс, потому что не только обе страны нуждаются друг в друге, но и политические элиты в целом хотят сотрудничать. К тому же украинское общество все еще воспринимает поляков как самую дружественную нацию.

Я много раз пытался объяснить украинской общественности, что украинская политика памяти и постоянное стремление со стороны влиятельных украинских историков героизировать людей, которые исповедовали тоталитарные взгляды, сотрудничали с Третьим рейхом и отвечают за военные преступления, радикализирует часть польского общественного мнения.

Такая политика сужает поле политического маневра для политиков, в частности консервативного толка. Как политический аналитик, я пытался также показать, в чем суть украинско-польских проблем на фоне истории и что хватит уже односторонне описывать польскую внутреннюю ситуацию и склонять на все стороны призыв "прощаем и просим прощения", ведь условием прощения является искреннее сожаление за грехи.

Да, Украина допустила в отношении Польши много ошибок. Но дело в том, что теперь Польша начинает делать все больше ошибок в отношении Украины.

А ведь Польша намного богаче и сильнее Украины, а польское общество гораздо меньше пострадало от советского тоталитаризма,

поэтому и ответственность Польши и поляков за такие ошибки и за состояние взаимоотношений – больше.

Нужно сказать, что польский ответ на героизацию Украиной УПА в виде принятого Сеймом закона – плохой. Это не только не способствует решению проблемы, но скорее повысит среди украинцев популярность националистов и их видения истории.

Эмоции, которые вызывает этот закон, повышают для украинцев политическую цену, которую будут платить те, кто призывает к диалогу с Польшей.

Что теперь делать? Прежде всего все игроки, которые как от имени Польши, так и от имени Украины реализуют историческую политику, должны осознать наконец, что у государств только в теории есть суверенитет в отношении истории.

На практике же когда государство, в частности в нашем регионе, считает, что не должно считаться с чувствами соседних наций относительно совместной истории, может игнорировать предостережения по поводу исторической политики, то рано или поздно это приводит к конфликтам.

Украина убедилась в этом после 2015 года, когда вопреки просьбам поляков признала деятелей ОУН и УПА героями.

Польша теперь убедилась в том же, когда вопреки просьбам Украины и Израиля приняла закон, который так навредил образу страны за рубежом и ослабляет вес аргументов польских историков по поводу совместной польско-украинской истории и вообще прошлого Польши.

Споры о событиях на Волыни так трудно завершить, потому что интерпретация тех событий: была ли это организованная этническая чистка поляков, за которую отвечает УПА, то есть геноцид, или противостояние польского и украинского подполья – в большой степени является результатом абсолютно разной интерпретации нескольких столетий совместной польско-украинской истории.

Суть этих споров сводится к тому, как оценить пребывание земель современной Украины в составе польского государства.

Чтобы эти споры закончить, нужен диалог историков не только о фактах, но и о ценностях, которые должны нам служить основанием для оценок исторических событий, да и вообще о методологии истории.

Нужно также поощрять исследователей прошлого, а также всех интеллектуалов, к тому, чтобы они не только защищали историю своей страны от несправедливых нападок, но в то же время были способны осудить все преступления, которые были совершены от имени своей нации. Призывы не продолжать диалог об истории – а они звучат и в Польше, и в Украине – вредны.

Украина на акт польского парламента уже ответила, пока – достаточно сдержанно. Это дает определенную надежду на деэскалацию.

Нужно понимать, что польским политикам сложно отказаться от закона после беспрецедентного давления со стороны Израиля, требовавшего его не подписывать.

Президент Анджей Дуда закон, правда, подписал, но направил его на рассмотрение Конституционного суда. Глава государства говорил, что понимает опасения тех, кто сомневается, не слишком ли сильно закон ограничивает свободу слова.

Лично я считаю, что польское законодательство рано или поздно будет изменено. В других странах, где такие законы действуют, в самом Израиле или во Франции, они также вызвали бурю эмоций и принесли вред.

Историю лучше не регулировать законами, даже тогда, когда речь идет об охране доброго имени нации как таковой. Потому что вреда от этого больше, чем пользы – пусть это будет уроком и для поляков, и для украинцев.

Публикации в рубрике "Экспертное мнение" не являются редакционными статьями и отражают исключительно точку зрения автора